Просмотрев серию французских фильмов про Агента 117 и сравнив её с бондианой, я вдруг понял, почему все основные «аутентичные» музыкальные лейблы находятся именно во Франции или Бельгии. И здесь дело не столько в природе французского юмора, весьма отличающемся от английского, а самой рефлексии француза на ситуацию, где он всегда пытается «пробиться» к реальности сквозь условности языка. Однако, не при помощи нюансов самого языка, как это делают англичане, а концептуализируя ситуацию максимально непосредственно, через сканеры того, что они сами называют ёмким словом naïve– вот эта как раз ижица с двумя точками вверху, как бы нам, русакам, намекая, что мало поставить тощщьку-над-и™, необходимо сделать ещё один шаг.
Комменты здесь
И в этой ссылке на легендарных швейцаро-французских дадаистов, которую не увидит разве что только слепой, находится ключ ко всей «постмодернистской» генерации 60-х из Делёза, Фуко, Бодрийяра и других, описавших рождение новых «социальных племён», объединённых эстезисом рукотворного наива. Собссна, «эстезис» М. Маффесолии стал инструментом делёзовской концептуализации большинства аутентичных миров, созданных по принципу «здесь-и-сейчас» и находящихся вне языка, но в «странных» ритуалах постоянного становления. Включая и тот самый карго-культ, воспринимаемый французами совсем без иронии, как особая, «наивная» метакультура того или иного парка машин желаний, так или иначе комплиментарных друг другу, снова и снова заколдовывая мир очередной своей «субкультурной конвенцией».
Наверно поэтому Франция стала самой благодарной сценой и для т.н. «русского рока», а Жоэль Бастенер, написавший самые глубокие слова на эту тему среди иностранцев, оказался французом. Именно он, кто ещё не знает, открыл российской публике, в частности, В. Цоя с «Калиновым Мостом». Но главное – сумел разобраться в совсем непростых контркультурных артефактах и, не взирая на общий подражательный характер российского общекультурного мейнстрима, отметил в них целые сегменты самобытной оригинальности. Которые, тем не менее, оказались недоступны пониманию англичан, привыкших рефлектировать исключительно посредством языковых тартанов и, по привычке, не проводя никакой черты между т.н. попсой и т.н. андеграундом, в оценках строго ссылаясь «топ-листы» и объёмы продаж: «сегодня ты играешь битл, а завтра – старенький и литл».
Книга Бастенера называется «BACK IN THE USSR: une breve histoire du rock et de la contre-culture en Russie».Так вот. Будучи дипломатом и культурным атташе посольства Франции, он не только оказался непосредственным свидетелем советской рок-волны 80-х, но одним из ключевых тогдашних импортёров этого своеобразного продукта. И надо ему сразу отдать должное: автор не стал в своей публикации ограничиваться десятилетием комсомольских рок-клубов, а предложил собственное видение истории советской контркультуры в её ретроспективе, музыкальной в первую очередь.
Пожалуй, это на сегодня наиболее адекватный теме обзор всех наших фокусов на иностранном языке, где местами иностранец копнул куда глубже русскоязычных авторов, как правило, занимающихся лишь протекцией «своих» да банальной пропагандой установок власти на удобную только ей «конвенцию». Безусловно, книга совсем не идеальна, однако ультра-звуковое исследование (УЗИ) ключевых анатомических органов собирательного организма представителя Музыкального-Поколения-Независимых™ проведено достаточно корректно. Отметим результаты прямо по пунктам:
1.Советская контркультура – литературна par excellence. Более того, она – даже музыкальная – строго нарративна. Это говорит не столько о «логоцентричности», сколько постоянной нацеленности на вербальный диалог с властью, идущей, в свою очередь, от т.н. «шестидесятников». И, как бы ни утверждали многие «действующие лица», назвать её подлинно независимой сложно.
2.Отмечена важнейшая роль ранних ВИА в качестве поколенческого vehicle (драйвера) для музыкантов 60-х. В то время как власть использовала ВИА в качестве теста на предмет лояльности официальной идеологии, это не помешало многим пойти на компромисс. Однако modus vivendi (временное соглашение) предсказуемо закончилось полным поражением музыкантов и последующим Великим Исходом (эмиграцией) наиболее ярких представителей того поколения.
3.Акцент поставлен на собственно «музыкальном» поколенческом тренде и, не смотря на усилия С. Намина и А. Градского, так и не нашедшем поддержки в гебешных «рок-клубах» 80-х. Вопреки распространённому мнению совсем не поэзия делала советские контркультурные артефакты когерентными времени и весьма конкурентоспособными на мировом рынке идей. Примеры приводятся. Отмечена особая роль т.н. «московского концептуализма», влиянию которого были подвержены многие московские рок-группы, в Сибири – Летов, а в Ленинграде – «Аукцион» и С. Курёхин.
4.Вытекающее из последнего пункта понимание того, что аутентичный советский пост-рок 80-х куда лучше описывается эстезисом RIO, чем удобным для манипулирования сверху шестидесятническим эстезисом «авторской песни». И, тем не менее, сделан правильный вывод, что именно «авторская песня» играла роль межпоколенческого моста через десятилетия, объединив их в один контркультурный феномен.
5.В. Цой и группа «Кино», как наиболее удачный продукт ленинградских шестидесятнических промоутеров. Объект для инвестиций коллективного воображаемого молодого омега-населения Великой Монголии в своего вербального Героя строго ресурсами карго-культа. Настоящая поп-звезда, поднявшаяся на дрожжах сравнительно небольшого «социального племени» и ставшая общенациональной. 
Вот ну ни разу не покривлю душой, если скажу, что Ж. Бастенер – это как раз тот человек, кто придумал Цоя. Разумеется, брэнд Цой™ имеет мало общего с реальным человеком, жившим под этим именем. Но это уже неважно. Важна сама «евразийская» оптика, которой пользуется автор, анализируя те или иные события. Важен сам феномен появления Великого Монгола в цепи таких реально знаковых персонажей, как Вертинский, Высоцкий, Стас Михайлов или Ким Ир Сен – святой пантеон в Религии Пространства, вера в которое, многими западными интеллектуалами до сих пор воспринимается как настоящая концептуальная альтернатива жёсткой хронополитике англосаксов.
Поэтому неудивительно, что в этой, закончившейся уже лихой эпохе «советского рока», француз Бастенер видит совсем не то, что миметически воспроизводит космополитичный «рокенрольный» тренд по сей день. Следуя англоязычной оптике, где в неоимперской культурной парадигме США с Англией находятся в центре, а весь остальной мир на периферии, мы вряд ли что найдём в России, кроме жалкого подражательства англоязычным образцам. Кто спорит – в России навалом и этого, однако задача подобных монографий состоит в том, чтобы что-то найти, а не брезгливо пройти мимо с гордо поднятой головой, – или что-то я не понял?
Тогда все наши оценки прямо идут нахуй: коннотация «местом» ничем не хуже коннотированию «временем», хотя и проигрывает в абсолютной актуальности, безусловно. В момент составления очередного списка Editor's Choice. Однако в ретроспективе, наоборот, такой подход только выигрывает: Великая Монголия, изволите видеть. Святая рашка.
И тут надо уяснить себе, что проблема т.н. «европейских русских» давно уже решена ещё в самом начале 90-х открытием «железного занавеса», и тот, кому местная среда обитания показалась нежизнеспособной, давно уже собрал манатки и свалил. А Внутренняя Монголия живёт, постоянно самопроявляется и продолжает своё Континентальное Дело прямо на наших глазах. И вот уже гастарбайтеры – московские узбеки и таджики «нулевых» заняли место Новых Русских – порода с отсутствующими рецепторами на Настоящее, время от времени рождающая своих героев, так непохожих на героев Запада.
Таким вот и был Виктор Цой. Простой советский долбоёб и немножко поэт «духовно-нравственных ценностей», но реально – настоящая поп-звезда Великой Монголии, манифестирующая отнюдь не те «духовно-нравственные ценности», которыми живёт ея население, а те «духовно-нравственные ценности», что прочно засели в его воображаемом. Весьма ориентальное действо на построенной ими же карго-сцене, сканируемое иностранцами в виде теста на качество внешнего управления.
Вот откуда запрос на Цоя. Вот почему выбирая между Патиной и Блеском, население всегда выберет Патину, т.е. плесень, а Европейская-Модель™ многим из «верхних» покажется куда симпатичней Англо-Американской™: категорически неспособный к самоорганизации мультитюд вряд ли когда заценит подобные поползновения исходящие извне. Но вернёмся к кино.
Маленький и непосредственный колобок, что ушёл от бабушки-дедушки – вот что такое Агент 117, толкающий совершенно нерелевантные речи, поскольку не верит в условности того языка, на котором он вынужден говорить с окружающими. Но в отличие от самого колобка, выживающего как раз за счёт нежелания коммуницировать помимо naïve, они, в конце концов, сами же и попадают в ловушки этих условностей. Изволите видеть: эффективнейшая стратегия для Ортопедического-Либертина™ как будто специально написанная французами для Русского-Партизана™, на голубом глазу дублирующего аркадные фишки ненавистной давлы.
Эти французские фильмы сняты давно, однако только сейчас становится понятной роль naïve в глобальном постмодернистском диспозитиве, где naïve artвыполняет функцию базового постмодернистского «пакета аутентичных ссылок» в общем гипертексте. Вот почему быть фриком сегодня куда предпочтительней носителя номинального «статуса признания», поскольку сама по себе номинальность потеряла всякий смысл, превратившись в т.н. «битую» ссылку. И надо видеть, что волну разоблачений липовых «докторов наук», например, подняло само время, а не эмоции отдельных правдолюбов. И вот почему Цой, в конце концов, уступит своё место Егору Летову, – это так, в качестве ближайшей перспективы.
Короче, русские должны благодарить французов не за то, что они в очередной раз выступили адвокатами нашей культуры, а за то, что снова дали понять наиболее чутким, что право на креатив выдаётся не решениями худсоветов и магией печатей на академическими ксивах, а имманенцией собственного personality строго по вектору «здесь-и-сейчас». По адресу «наивной» ссылки, ведомой эстезисом собственного «племени», по ходу концептуализируя и вскрывая реальность помимо всех правил, установленных ветхими носителями ушедшего в небытие модерна, как, впрочем, и все эти «правила», ставшие синонимом «номинального».
И вы только представьте себе степень актуальности подобной стратегии в режиме боярской давлы, поражённой семейно-этническим трайболизмом. Понимают ли это в Кремле? Готовы ли в этой стране жить реалиями 21 века? Способна ли модернистская коминтерновская давла успевать за временем и не просрать действительные свои ресурсы, удержав хвост священной коровы? И не получится ли снова так, что пытаясь «изменить мир» исключительно в интересах собственного кэша, они сами окажутся под его обломками?
Комменты здесь
_________________
Группа ДК
СОДЕРЖАНИЕ - послушать и скачать
ЭКЗОТИКА-1991 - публицистика 90-х
Канал НОСТАЛЬГИЯ - посмотреть целиком
Группа ДК на www.youtube.com
Радио МАЯК - "Первый Отряд" - "Русский Рок"
НОВОЕ ИСКУССТВО (магазин) - приобрести: альбомы ДК
ДОМ КУЛЬТУРЫ (магазин) - приобрести: диски + журнал АТАКА + К.Н.И.Г.А., etc
ВЫРГОРОД - пересылка: диски + К.Н.И.Г.А.
ЗЕРКАЛО-1: http://lj.rossia.org/users/zharikov/
ЗЕРКАЛО-2: http://zharikov.dreamwidth.org/
↧
Naïve: хвост священной коровы 21 века
↧